«При изгнании горского населения в феврале и марте из мест, занятых («устройством своих жилищ» зачёркнуто) теперь нашими станицами, войска в большей части случаев оставляли не тронутыми, как аульные постройки, так и засеянные горцами поля, в следствии чего переселенцы по прибытии могли тот час же воспользоваться готовым сухим и прочным материалом для построек в своё время и собрать в поле засеянный хлеб. Действительно, этими благоприятными обстоятельствами переселенцы воспользовались как нельзя лучше. В настоящее время у многих казаков запасы обработанного хлеба не только достаточны на весь зимний период, но и для посевов в будущем году. Кроме того, жители деятельно занялись заготовлением сена. Из готового же строительного материала усадьбы в станицах воздвигаются с такою быстротой, что есть надежда предполагать, что к зиме этого года большая часть вновь поселённых казаков будут жить в прочных и сухих хатах» (с) из отчета Генерал-Адъютанта Евдокимова.
Как вы возможно заметили в прошлой статье, на картах действий российских военных отрядов в 1863-1864 годах светло-синим цветом были обозначены границы так называемых военных округов. Это специальные территориальные единицы, которые формировались властями Российской империи для расселения в них лояльных имперским властям черкесских обществ. Какой-либо адекватной формы управления в них не было, кроме назначенных военных приставов. Попытки ввести такое управление на уровне поселений произошли несколько позднее, когда эти районы стали частью цельного гражданского региона – Кубанской области. Но к концу 1870-х годов произошло новое сворачивание самостоятельности, поскольку оказалось, что демократически избранные власти поселений способны формировать делегации от своих обществ в Турцию с просьбами к султану о переселении и даже вести активное сопротивление властям.
Разобраться в устройстве этих округов мы можем, если проследим историю их создания. Для этого нам понадобится ввернуться к событиям последних лет войны и вновь дать слово генерал-адъютанту Евдокимову, непосредственно контролировавшему ход их устройства и дальнейших реформ. Основанием для нашего текста станет отчет Командующего войсками Кубанской области Генерал-Адъютанта Евдокимова о военных действиях в Кубанской области за 1863-1864 года (Источник: Государственный исторический архив Республики Грузия, фонд 416, опись 3, дело №1190). Далее текст курсивом - цитата из отчета:
1.В ОКРУЖЕНИИ
До осени 1863 года, по управлению покорными горскими народами в Кубанской области существовали 4 приставских управления: Верхне-Кубанское и Нижне-Кубанское, Верхне-Лабинское и Нижне-Лабинское и два окружные: Натухайское и Бжедуховское. Каждому из этих административных учреждений даны были основания, сообразные положению и военным обстоятельствам, могущим по возможности, развить между туземцами гражданственность.
Два из названных управлений, а именно: Верхне-Кубанское и Нижне-Кубанское и два окружные: Бжедуховское и и Натухайское остались в течении отчётного года в первоначальном их виде, так как они до некоторой степени удовлетворяли на первое время административным потребностям туземцев, водворённых в Закубанских приставствах и округах: Натухайском и Бжедугском.
В виду же развития наших военных действий на пространстве за Белою и Пшишем имевших результатом стремление обитавших там горцев переселиться на указываемые им места между низовьями Лабы и Белой (в Верхне- и Нижне-Лабинском приставствах), необходимость указала, для правильного водворения на новом месте туземного населения в предназначенной для него полосе и для принятия с самого начала водворения деятельных мер к устройству его быта, временно учреждённые в октябре 1862 года приставские управление Верхне- и Нижне-Лабинское, имеющие более полицейский характер, чем административный, преобразовать в одно окружное управление; управлению этому присвоено наименование Абадзехского, так как на территории оного преимущественно селились выходцы из земли Абадзех.
В это же время, действия Адагумского отряда со стороны Натухайского округа, заставили Шапсугов, обитавших к востоку от Адагумской линии, частью отказаться от дальнейшего сопротивления и выйти к нам с покорностью, а частью удалиться на южный склон.
К 1 января прошлого года до 13 тысяч душ этого племени на Кубанскую плоскость и поселились в назначенной для туземцев полосе между низовьями рек Афипса и Абина. Выходцы эти первоначально были вверены попечению начальника Бжедуховского округа. Но так как в течении 1863 года число их с развитием нашей колонизации в предгорьях земли Шапсугов стало увеличиваться, то вместе с тем потребовались от нас деятельные административные меры для устройства их быта, с каковою целью в сентябре 1863 года из этого населения образовался особый округ, под названием Шапсугского, с открытием окружного управления.
Таким образом к концу 1863 года, когда успехами наших военных действий туземцы, сдвинутые с занимаемых ими мест, поставлены были в необходимость, смотря по желанию, или уйти в Турцию, или переселиться на указанные нами места, мы для принятия их и устройства их быта на новом месте жительства, на при-Кубанской плоскости, имели два приставские управления Верхне- и Нижне Кубанское и 4 окружных: Абадзехское, Бжедуховское, Шапсугское и Натухайское.
Вновь учреждённые округа Абадзехский и Шапсугский были образованны по примеру временного штата, утверждённого в 1861 году для Бжедуховского округа.
Военные округа с черкесским населением в 1863 году
Таковой административный состав этих округов, без народных судов, удовлетворял переходному положению, в котором находились туземцы Кубанской области в конце 1863 года, не решивши ещё идти ли им в Турцию, или остаться в наших пределах. Ясно, что для такого неустановившегося народонаселения было преждевременно устраивать администрацию на обширных началах самоуправления, данных Натухайцам, которые, однако, не воспользовались плодами этого учреждения и ушли, как увидим ниже, в Турцию.
С принесением покорности, в октябре 1863 года верхними и нижними Абадзехами, уже изгнанными из большей половины занимаемого ими прежде края и стеснёнными на пространстве между реками Пшишем и Псекупсом, на временном там жительстве, туземцы эти стали предметом наших забот и попечений; для заведования ими учреждено в сентябре 1863 года временно приставское управление, которое, за уходом в Турцию большинства покорившихся туземцев и переселением из них 1 496 семей в Абадзехский округ, упразднилось само собою к 1 Мая 1864 года.
Вследствие общего стремления Абадзех, Шапсугов и Натухайцев уйти в Турцию, выраженного почти единодушно, как вновь покорёнными, так и водворёнными уже на указанных им местах, административная деятельность туземных управлений округов Натухайского и Шапсугского была исключительно направлена к предоставлению туземцам средств к скорейшему и удобнейшему отправлению к прибрежным пунктам, для отправления морем в Турцию.
По имеющимся сведениям, в Натухайском округе останется только 100 семей, а в Шапсугском от 500 до 700 семей, а может быть и того меньше, так что для управления остатками этих двух племён не будет иметься надобности в двух окружных управлениях, об упразднении которых делается особое представление с тем, чтобы из этих двух округов с присоединением Бжедухского, образовать один туземный округ, под названием Нижне-Кубанского. При этом имеется ввиду оставшиеся в наших пределах население ныне существующих округов: Натухайского, Шапсугского и Бжедуховского, сгруппировать в большие аулы по Кубани от Адагума до Афипса: для сего 100 семей Натухайцев предположительно поселить на месте Жежевского аула, Псебедаха, а остающихся Шапсугов в четырёх или пяти аулах по самой Кубани.
Между тем Абадзехский округ получил во время общего передвижения горцев значительное приращение в населении выходом 1 496 семейств Абадзехского племени, что составило с прежними жителями этого округа 38 434 души обоего пола. Население это разместилось в больших аулах на пространстве между низовьями Лабы и Белой, так что настоящий штат управления Абадзехского округа, в особенности с наступлением мирного времени, не удовлетворяет более условиям хорошей администрации. Точно также и при-Кубанские приставства требуют лучшего и более сосредоточенного управления, тем более что население этих приставств представляют массу людей, наиболее развитых между горцами и наиболее знакомых с гражданской жизнью. Всё это приводит к необходимости образовать теперь два окружные управления: Верхне-Кубанское и Абадзехское, на новых началах, применяясь к штатам бывшего Натухайского округа.
Новое устройство военных округов в 1864 году, после ухода значительной части шапсугов и натухайцев в Турцию
Таким образом были сформированы основные контуры территорий «резерваций» черкесского населения на Западном Кавказе, внутри которых расселение происходило в укрупненных поселениях (аулах), окруженных казачьими станицами. Местные жители обязаны были отчитываться о своих передвижениях за пределами аулов, из которых не могли выйти без специального разрешения. Им запрещалось носить оружие. Незнание русского языка часто приводило к злоупотреблениям со стороны соседей в отношении земельных и личностных прав этих поселенцев. Часто черкесы становились фигурантами уголовных дел, когда их намеренно и бездоказательно обвиняли в совершенных убийствах и кражах, пользуясь отсутствием знаниями ими языка и способности к юридической защите, а также используя стереотипный образ дикарей, не способных понять блага цивилизации.
К концу 1864 года, западные границы военных округов еще более сократятся практически до реки Афипс из-за ухода большей части оставшихся натухайцев и шапсугов в Турцию и таким образом сформируется ядро будущих коренных районов Республики Адыгея. Общее количество оставшихся в военных округах черкесов не будет превышать 150 000 человек, то есть около 12-15% от изначального населения по состоянию на 1860 год.
С военными округами разобрались, теперь рассмотрим более драматичную и сложную историю переселенцев, уходивших в Турцию. Используя различные источники, попробуем разобраться с подсчетом количества изгнанных жителей и условиями самого переселения. Продолжим цитировать отчет генерал-адъютанта Евдокимова.
2.В ИЗГНАНИИ
История черкесского изгнания – наиболее драматическая история периода Кавказской войны, поскольку представляет собой довольно уникальный для Российской империи случай преднамеренного выдавливания огромной части коренного населения за пределы юрисдикции страны. Сотни тысяч переселенцев, оказавшиеся перед необходимостью пересечь в короткие сроки Черное море, весьма неспокойное в большую часть времени, неминуемо столкнулись с транспортным коллапсом, приведшим к огромным жертвам, вызванным непомерно большими сроками ожидания кораблей в условиях тотального отсутствия элементарных средств выживания.
Продвигавшиеся к Черному морю российские войска сжигали жилье, посевы и запасы, чтобы местные жители не имели возможности вернуться обратно. Жители вынуждены были панически бежать, редко имея возможность взять с собой имущество. Но даже в тех случаях, когда переселенцам удавалось взять с собой скот и имущество, большую их часть приходилось позже продавать за бесценок, даже несмотря на попытки военных чиновников регулировать цены на выкупном рынке. Регулировка эта в большинстве случаев игнорировалась скупщиками, в том числе по причине слабости и заболеваний скота, подвергшегося сложному многонедельному переходу и ожиданию с переселенцами в непривычных условиях. Напомню, что основная масса людей выселялась осенью и зимой, сопровождаемая аномальными дождями и холодом, о чем свидетельствуют различные очевидцы событий. Животные страдали от эпидемий, которые распространялись в скученных группах изгнанных, и в лучшем случае их скупали за бесценок, как негодных.
Во вторую очередь, играли свою злую роль эпидемии, которые распространялись также среди людей, часто приводя к гибели не только от болезней, но и от холода и голода, из-за неспособности обеспечить себя элементарными жизненными потребностями. Так, например, разразившаяся среди выселявшихся убыхов Сочи эпидемия чумы в марте-апреле 1864 года привела к тому, что корабли отказывались брать их на борт и военной администрации, желавшей поскорее избавиться от неугодного населения, пришлось отдельно искать частных владельцев флота за большую плату, лишь бы они забрали их в Турцию. Именно этот эпизод изгнания отметился случаями выбрасывания больных и мертвых людей за борт в процессе пересечения моря, что позже превратиться в один из драматических устойчивых символов-ассоциаций с этими событиями, существующим в черкесском обществе по сей день.
Российская и Османская империи заранее сформировали комитет переселения, через который решали вопросы ее организации. Имперские власти выделили специальный бюджет для найма судов и перевозки тех черкесов (адыгов), у которых не окажется средств для покупки места на корабле. Из этих же средств выделялся минимум, который шел на закупки хлеба и одеял, оплату услуг врачей для переселенцев. Но как это бывает в случаях хаотичных и массивных военных действий, случалось, что ожидание судна затягивалось и переселенцам не хватало выделенного минимума средств. В такие моменты они пытались вернуться в горы, где их ловили отдельные войсковые команды и насильно возвращали обратно к морю.
Самим участникам и исполнителям военной кампании на Западном Кавказе, события эти виделись совсем иначе. Процитируем здесь высказывание уже известного вам генерала Евдокимова в том же самом отчете, что упоминался неоднократно ранее: «В настоящем 1864 году совершился факт, почти не имевший примера в истории; огромное горское население, обладавшее некогда большим богатством, вооружённое и способное к военному ремеслу, занимавшее Закубанский край от верховьев Кубани до Анапы и южный склон Кавказского хребта от Суджукской бухты до реки Бзыбь, владея самыми неприступными местностями в крае, вдруг исчезает с этой земли, между ними происходит переворот поразительный: ни один из горских жителей не остаётся на прежнем месте жительства, все стремится очищать край с тем, чтобы уступить его новому Русскому поселению.
Разумеется, такой факт не может быть плодом усилий одного года; не сразу можно было поднять и выгнать из гор неприязненное население, необходимы были для того подготовленные меры и нужно было исподволь приучить их к такому переселению; в противном случае, неожиданность такой великой меры могла поставить туземные племена в безвыходное положение и довести их до отчаянного сопротивления».
Из этой цитаты можно увидеть, что произошедшие события, хоть и тщательно планировались заранее, но привели к результатам сверх ожиданий колонизаторов.
В прошлой статье мною уже были упомянуты примерные расчеты количества населения с целью попытки определения черкесского мужского населения, которое принимало участие в боевых действиях против наступательных войск Российской империи. Здесь и далее, я предлагаю взглянуть на отчет генерала Евдокимова в части подсчетов выселившихся. Попробуем ответить на вопрос о количестве черкесского населения и понесенных затратах на его изгнание глазами Российской военной администрации. Основанием для нашего текста станет все тот же отчет Командующего войсками Кубанской области Генерал-Адъютанта Евдокимова о военных действиях в Кубанской области за 1863-1864 года (Источник: Государственный исторический архив Республики Грузия, фонд 416, опись 3, дело №1190). Далее текст по отчету:
Цель настоящей статьи, хотя состоит, собственно, в определении числа переселившихся от нас туземцев в Турцию в этом году; но такое узкое изложение предмета не даёт надлежащего понятия о совершившемся ныне историческом факте. Необходимо, для ясности и полноты дела, повторить уже известные сведения о народах, какие обитали в пределах Кубанской области в 1860 году, т.е. в то время, когда приступлено было к новой системе военных действий, а так же изложить весь ход переселения горцев с того времени по настоящую минуту, когда мы в горах и предгорьях встречаем только Русское население. Окончательный итог числа ушедших горцев в Турцию и числа оставшихся на жительство в Кубанской области, выразит нам общую цифру неприязненного населения, которое мы встретили в начале войны, за исключением неизбежных жертв её, численность которых определить приблизительно нельзя, тем более, что в течении минувшего четырёхлетнего периода горцы подвергались значительной смертности от повальных болезней, неразлучных с войной и лишениями.
На пространстве к западу от Кубани до восточного берега Чёрного моря, в пределах нынешней Кубанской области, считая нынешнюю границу её до течения реки Бзыба, обитали два главных племени: Адыге и Абхазцы; кроме того в области жили и живут ныне туземцы Ногайского племени, остатки довольно значительного населения, известного под названием при-Кубанских Ногайцев; Армяне в Армавирском ауле и Карачаевцы в верховьях Кубани, принадлежащие к тюркскому племени.
При-Кубанские Ногайцы уже давно поселились по Кубани, всегда считались наиболее преданными нам туземцами, в особенности те, которые жили на правой стороне р. Кубани. Прикрытые нашей кордонной линией, они имели возможность держать себя менее двусмысленно, чем их одноземцы на левой стороне этой реки, непосредственно прилегавшие к непокорным горским народам и находившиеся под их непосредственным ударом и влиянием. При-Кубанские Ногайцы разделялись на 4 фамилии или рода: Наурузовских, Мансуровских, Кипчаковских и Тахтамышевских, - всех их считалось тогда до 40 тысяч душ обоего пола, а может быть и более.
Карачаевцы, в числе 9 870 душ мужского пола, все время спокойно обладали своей котловиной Кубани, не принимали никакого участия в событиях минувших лет, избегая общего движения и переселения в Турцию, и остались такими же нам преданными, как были.
Корень Абазинского племени находится на Южном склоне Кавказского хребта; там жили и живут самые значительные отделы этого народа; на Северный же склон зашла их небольшая сравнительно часть, именно семь племен, известных под названием Алтыкесек, или семиколенных. Они заняли под свои поселения самую горную полосу от течения реки Кумы до вершин Губса и там, не имея никогда отдельной самостоятельности и находясь, то под ударами Русских, то Черкес, вели себя постоянно двусмысленно. Занимая горную полосу наших Кубанской и Лабинской линий, эти народы имели для нас важное значение; мы не раз вымогали у них покорность, которая, разумеется, на деле не приносила нам никакой пользы. Племена Абхазские жили на северном склоне в следующих местах: Абазинцы (в числе 200 семей) - в верхних частях течениях Кумы, Башильбаевцы (1000 семей) в вершинах Урупа и его горных притоков, Тамовцы (450 семей) в ущелье Большой Лабы, Казильбековцы (1700 семей) в вершинах Андрюка и Большой Лабы до Ахмета, Шахгиреевцы (300 семей) в Вершинах Малой Лабы, Баговцы (600 семей) в вершинах Ходза и Баракаевцы (300 семей) в вершинах Губса. Всего же в этих племенах считалось 4550 семей или приблизительно до 35 тысяч душ обоего пола. Все эти цифры были собраны в последнее время более верным образом, чем прежде, когда мы о них имели более гадательные сведения.
На южном склоне в пределе Кубанской области жили народы Абхазского племени: Псху, Ахчипсоу, Аибга и Джигеты. Численность их в точности неизвестна, но приблизительно их насчитывалось до 2 500 семейств вместе, основываясь на сведениях, собранных полковником Кузьминским, который однако доводит их число и до 3 000 семей. Эти племена жили отчасти смешанно с Убыхами, занимая пространство от реки Хоста до Бзыби.
Народы Адыге составляли самое многочисленное туземное племя на Западном Кавказе, занимая все пространство от Большой и Малой Лабы до восточного берега Черного моря. Оно разделялось на 5 главных отделов и несколько мелких, а именно: Абадзехов, занимавших самый горный край, прилегающий к Кавказскому хребту и предгорья Северного склона, от течения Губса до реки Суп. Одна пятая этого племени жила на правой стороне реки Белой, остальные обитали по левую сторону этой реки; Шапсугов, обитавших по обе стороны от Кавказского хребта, на северной стороне, от реки Суп до Адагума, а на южном склоне от Пшады до реки Шахе; Натухайцев, живших на северном склоне между Адагумом и восточным берегом Черного моря, а на южном от Геленджика до Пшады; Бжедугов, занимающих и ныне низменную часть при-Кубанской плоскости от реки Белой до Суп; наконец, Убыхов, коренных обитателей южного склона от реки Шахе до Хоста. Убыхи жили отчасти смешано с обществами Шапсугов на Псезуапсе.
Кроме этих пяти больших племен народа Адыге жили в пределах Кубанской области небольшие отделы того же народа в предгорной лесистой части пространства между реками Лабою и Белою, в местности труднодоступной. Небольшие племена эти, численностью до 30 тысяч душ обоего пола, известные под названием за-Лабинских Кабардинцев (бежавших назад тому 45 лет из Кабарды), Бесленеевцев, Махошевцев, Егерукаевцев и Темиргоевцев составляли остатки некогда сильных народов, наиболее воинственных, на которых лежала вся тяжесть прежней войны с горцами, так как они составляли авангард неприязненного нам населения и которые наибольше нам вредили своею предприимчивостью и знанием местности.
Кроме того, на Ходзь жило еще одно племя Адыге самое коварное, предприимчивое и враждебное нам, - это Бесленеевцы, в числе 800 дворов или 8 тысяч душ обоего пола. История этого племени, представляющая ряд изъянов, хорошо известна и ее повторять здесь не место.
Числительность всех народов племен Адыге трудно определить с достаточною точностью. Племя Бжедугов и Натухайцев приведено было нами в известность, и здесь цифры довольно определительные: у первых считается до 4 017 дворов или до 38 тысяч душ обоего пола, у вторых считалось по переписи 1863 года до 4 300 семей, или, примерно до 40 тысяч душ обоего пола, считая и тех Натухайцев, которые жили прежде на южном склоне, разбросано между Шапсугами и потом мало-помалу переходили на северный склон к своим землякам, где уже начинала возникать спокойная жизнь. Мелкие племена Адыге численность своею не превосходили от 30 тысяч до 35 тысяч душ обоего пола; что же касается до Абадзехов, Шапсугов и Убыхов, то мнения были различны: у первых считали до 100 тысяч, у вторых до 150 тысяч, а у последних до 200 тысяч душ обоего пола. Всего же Черкес или Адыге насчитывали от 380 тысяч до 400 тысяч душ.
Если все вышеприведенные цифры принять за близкие к истине, то всего туземного населения в Кубанской области в 1860 году, когда началась новая система войны, находившимся, за исключением при-Кубанских Ногайцев, до полумиллиона душ обоего пола, по преимуществу враждебного и непокорного, потому что единственно покорившихся нам Бжедугов, Натухайцев и некоторых Абхазских племен северного склона, нельзя было считать в строгом смысле преданными нам народами; напротив, по своему собственному поведению, они были нам еще более враждебны, чем открытые враги.
Выше приведенные цифры, однако, можно считать довольно близкими к истине на следующих основаниях: во-первых, по счету Мухаммад-Эмина, когда он делал раскладку муртазеков (местных ополченцев) на племена, находившиеся под его влиянием и на вторых, как мы увидим ниже, из итога переселившихся от нас в разное время туземцев в Турцию и оставшихся на постоянном жительстве в Кубанской области.
Подсчет количества черкесского и абазинского населения в 1860 году
Общее стремление туземцев Кубанской области на переселение в Турцию началось из ничтожного обстоятельства. До минувшей восточной войны, покорные нам туземцы, часто просились в отпуск в Турцию на поклонение гробу Мухаммеда, а иногда для торговых дел. Такое увольнение делалось с крайней разборчивостью и ограниченностью и не доходило в год свыше 30 семейств; когда же вспыхнула Восточная (Крымская) война, то отпуска туземцев в Турцию совсем были прекращены, что породило между туземцами некоторое неудовольствие. С заключением мира довольно большое число туземцев Кубанской области, желавших идти в Турцию и долго сдерживаемых в крае, по случаю военных действий, стали просить об увольнении их в Мекку, на поклонение гробу Мухаммеда; всего, однако, набралось около 150 семейств или 1500 душ обоего пола; но на увольнение такого числа душ, не смотря на личное ходатайство бывшего начальника правого крыла Кавказской линии генерал-лейтенанта Козловского, последовал отказ и предписано было ограничиться увольнением не свыше 80 человек.
Это запрещение еще больше делало для них заманчивым путешествие в Турцию; появились тайные прокламации, распускаемые духовными лицами, которые приглашали всех правоверных идти в Турцию, где для них устраивается Оттоманским правительством самый щедрый прием и где им будет жить несравненно лучше, чем у нас. Они говорили, что мы с умыслом стесняем их в религиозном отношении, желая отдалить их от Мухаммеданизма и прочее. Все эти толки привели к тому, что когда генерал-лейтенант Филипсон заступил место генерал-лейтенанта Козловского, то он был в буквальном смысле заброшен просьбами туземцев об увольнении их для поклонения гробу Мухаммеда. В виду таких обстоятельств и во избежание каких-либо недоразумений генерал Филипсон успел выпросить дозволение увольнять туземцев в Турцию, но с ограничением, чтобы было отпускаемо вдруг не более 10-ти семейств; лишь только это разрешение сделалось известно, как большинство при-Кубанских Ногайцев, не смотря на такое ограничение, перестали заниматься хозяйством, распродали свое имущество и начали собираться в Турцию, разумеется, не с религиозною целью, а на переселение. Сначала отправление их шло небольшими партиями, но потом было разрешено не стесняться сделанным ограничением и увольнять всех желающих. Да иначе и не мог разрешиться этот вопрос: с одной стороны в крае осталась бы большая масса людей, не заготовивших себе на зиму никакого продовольствия, а следовательно, только увеличила число хищников в наших поселениях; с другой стороны, гораздо выгоднее было дать добровольных исход всему недовольному туземному населению и оставить в нем только тех покорных туземцев, которые были довольны своим настоящим положением. Наконец, можно было рассчитывать, что ближайшее знакомство Кавказских туземцев с Турциею рушило бы обаяние Султана, именем которого постоянно волновали край. Таким образом, в течении 1858 и 1859 годов ушло в Турцию до 30 тысяч при-Кубанских Ногайцев, но затем переселение и ограничилось только ими. Ни черкесские, ни абхазские племена, сильные пока еще в своей земле и вне нашего влияния, не думали трогаться на переселение, но идея, однако, переселения была брошена в массу народа.
В 1860 году, вследствие неблагоприятных слухов о судьбе Ногайцев в пределах Оттоманской Империи, переселение туземцев в Турцию из Кубанской области совсем почти остановилось и в конце этого года они занимали в крае те места, как описано выше в этой статье. Только поселения горных станиц Урупской бригады заставило Башильбаевцев подвинуться к Большой Лабе, а частью перевалиться на южный склон, с намерением, как они говорили, уйти в Турцию.
С 1861 года начинается беспрерывное переселение в Турцию в больших или меньших размерах народов Кубанской области, которые до сих пор не были под непосредственным нашим владычеством.
Колонизация 1861 года, занявшая течения Большой и Малой Лабы, а также отчасти и Ходза, поставила нас в прямое столкновение с Абхазскими племенами: с остатками Башильбаевцев, Казильбековцами Тамовцами и Баговцами и из племен Адыге - Бесленеевцами, занимавшими течение Ходза. В виду возводимых нами станиц, им нельзя было оставаться на прежних местах жительства, а потому им было предложено перейти на указанные места или отправиться в Турцию, в самый короткий срок. Дело началось с Бесленеевцев, как с племенем самым вредным и опасным для нас, дававшим всегда отличных вожаков в наши пределы и вообще, предводительствовавших набегами на наши границы. На мирный исход дела рассчитывать было нельзя, а потому они внезапно были окружены нашими войсками и выведены силой на Кубань, откуда 600 семей отправились под конвоем в Турцию, согласно изъявленного ими желанию, а остальные 200 семей поселились на указанных местах, на левой стороне реки Кубани. За Бесленеевцами без сопротивления оставили занимаемые ими земли вышесказанные Абхазские племена и чрез горные перевалы перешли на южный склон, откуда уже уехали в Турцию.
Постройка в том же году станиц Губской, Нижне-Фарской и Кужорской подействовала прямо на Черкесские племена, обитавшие в предгорном пространстве между Лабою и Белою. Беглые Кабардинцы, в числе 10 тысяч душ обоего пола, первые вышли к нам и поселились на Ходзе на указанных местах; за ними последовало небольшое число Темиргоевцев, до 50 семей. Эти выходцы образовали ядро при-Лабинского туземного населения, к которому стали присоединяться последующие выходцы из гор; впрочем, в низовьях Лабы в то время уже жила небольшая часть Темиргоевцев.
Наконец, наступил 1862 год, самый тяжелый в нашей борьбе с туземцами Закавказского края, сделавший перелом войны на Западном Кавказе. В это время мы заняли под нашу колонизацию, с одной стороны, весь край до реки Белой, а с другой от восточного берега Черного моря до Адагума, поставив таким образом Натухайцев в кругу наших поселений. Такие действия имели прямо результатом стеснение всех Абадзехов на пространстве между рекой Белою и Супом. Разумеется, Махошевцы, Егерукаевцы и Темиргоевцы не могли более оставаться на занимаемых ими местах; из них незначительная только часть вышла на Лабу, другие же ушли в общества верхних и нижних Абадзехов, откуда в течении осени 1862 года и весны 1863 года, в числе около 2 тысяч семейств или примерно 15 тысяч душ обоего пола, отправились на переселение в Турцию, так как они не могли найти себе свободной земли за Белою для поселения, в виду стеснительного положения самих Абадзехов.
В том же 1862 году ушли в Турцию и остальные Абазинцы: Баговцы, Баракаевцы и Шахгиреевцы; незначительная только часть сих последних выселилась в наши пределы.
1863 год уже не имел характера сколько-нибудь упорной борьбы нашей с горцами Западного Кавказа; они упали совершенно духом и, колеблясь различными слухами, сами не знали, на что решиться. Колонизация наша подвинулась, с одной стороны, до Пшехи и Пшиша, а с другой поселением Абинского полка мы заняли предгорья от Адагума до Иля. Такая колонизация, соединенная с настойчивыми действиями наших отрядов, сгруппировала все почти население Абадзехов между Пшишем и Псекупсом и поставила их в самое тяжелое положение. Шапсуги тоже должны были уступить сим обстоятельствам: небольшая часть их выселилась на Кубань, большая же часть оставалась некоторое время в горных трущобах края, но преимущественно спустилась на южный склон, откуда осенью того же года по частям стала отправляться в Турцию.
В этом же году, наконец, было приступлено к настойчивому переселению в большие аулы Натухайцев и тех Бжедугов, которые его не исполнили. Такое переселение они откладывали с 1859 года, со времени принесения покорности, и вынудили, наконец, понудительные меры. Самые недовольные из них стали отправляться в Турцию. По официальным, имеющимся у нас сведениям видно, что в 1863 году ушло в Турцию до 300 семей, в числе 2 517 душ обоего пола, Керкенеевцев и Хатукаевцев, составляющих отделы Бжедухского племени. В это же время отправлено туда же генералом Бабичем 4 057 душ Натухайцев, с частью Шапсугов с выдачею им некоторых пособий от казны.
Абадзехи, как сказано выше, поставленные в стесненное положение, стали группироваться между Пшишем и Псекупсоем, но часть их, впрочем небольшая, начала выходить к нам на переселение в пределы Абадзехского округа. Не имея возможности сопротивляться, они вступили с нами в переговоры и, наконец, в октябре месяце минувшего года, принесли безусловную покорность, с единственною просьбою дозволить им остаться на временном жительстве между Пшишем и Псекупсоем до весны 1864 года, чтобы тогда уйти, с большими удобствами, на переселение в Турцию. В виду их крайности, а также, что не было настойчивой необходимости немедленного их переселения, просьба их была уважена и для временного управления ими учреждено Абадзехское приставство.
В 1864 году совершилось окончательное переселение горцев Западного Кавказа в Турцию и окончательное очищение гор от туземцев. Обстоятельство это было предвидено давно и нужно было подумать о средствах этого переселения, чтобы оно не поставило нас самих в тяжкое положение. До сих пор мы не принимали непосредственного участия в переселении горцев, не нанимали для них судов, не выдавали денежных пособий, а предоставляли им самим распоряжаться своим переездом по ближайшему их усмотрению. Таким безучастным зрителем нельзя было оставаться, в виду предстоящего громадного туземного переселения, тем более, что оно значительно должно было увеличиться переселением жителей южного склона, когда война поставит их в ближайшее с нами столкновение, а также предстоящим переселением покорных Натухайцев и при-Кубанских Шапсугов, о чем уже имелись довольно верные сведения. Такой исход войны на Западном Кавказе предвидился, впрочем, с самого начала. При составлении положения о заселении предгорий Западного Кавказского хребта, испрашивался расход на перевозку горцев на счет казны в Турцию, как средство окончить Кавказскую войну без излишних затруднений, и эта мера удостоилась Высочайшего утверждения. В конце 1863 года, когда обстоятельства ясно обрисовали размеры предстоящего переселения, было возобновлено ходатайство об ассигновании в пособие переселяющимся горцам, примерно до 100 тысяч рублей серебром, в том предположении, что при благоразумной бережливости, можно было обойтись этою суммой. Такое ходатайство удостоилось утверждения Его Императорского Высочества главнокомандующего армией и разрешено было употреблять на перевозку горцев деньги, заимообразно из сумм Штаба войск Кубанской области по мере действительной надобности. Но так как нельзя было предполагать, что все горцы уйдут в Турцию и часть их выйдет на поселение в наших пределах, то испрошено было разрешение отпускать, как этим выходцам, так и тем, которые уже поселились на Лабе, провиант натурою, заимообразно из запасных магазинов Кубанского казачьего войска или, наконец, из казенных провиантских магазинов.
Для обеспечения же в перевозке горцев в Турцию, чтобы не встретилось недостатка в судах, еще в октябре месяце были заключены контракты с Керченским купцом Фонштейном на перевозку Абадзехов с восточного берега Черного моря, куда они должны были двинуться через перевалы Кавказского хребта, или из других портов. Кроме того, заблаговременно были поставлены в известность о предстоящем переселении горцев хозяева Турецких кочерм, которые нам весьма помогли в этой тяжелой операции.
В последствии, когда обстоятельства разъяснили экстренную необходимость в скорейшем переселении горцев в Турцию, было разрешено сначала фрахтовать частные суда парусные и паровые для перевозки горцев, потом наняты были компанейские пароходы и, наконец, для этой цели были употреблены казенные паровые суда для безвозмездной перевозки в Турцию беднейших переселенцев. Даже в конце самого дела оказало помощь и Турецкое правительство, высылкою для этой операции своих военных судов, принесших нам значительную помощь. В течении половины марта и всего апреля и мая месяцев, весь северо-восточных берег Черного моря от Пшады до Сочи был, можно сказать, усеян разного рода судами, которые непрерывно занимались перевозкою, в полном смысле, безостановочно. Но все эти средства явились только в конце марта, а в феврале и первой половине следующего месяца был большой недостаток в судах и нас едва выручали принимаемые различные экстренные меры, чтобы облегчить на первое время судьбу переселенцев.
Здесь сделаем небольшое, но очень важное отступление. Дело в том, что в нашем распоряжении есть списки кораблей, зафрахтованных для перевозки черкесских переселенцев из бухты Константиновского укрепления (современный Новороссийск), как один из частных случаев в общей картине переселения. Они упоминаются в деле №151 (фонд № 416 опись 3) Государственного исторического архива Республики Грузия, «О числе судов для перевозки горцев из Новороссийска». Однако, в нем отсутствует какая-либо адекватная информация о числе переселенцах и маршрутах переселения, так перечисленные корабли судя по записям в ожидании курсировали с товарами по разным маршрутам. К счастью, следующее по счету дело № 152 «О числе горцев, отправленных из Новороссийска» значительно проясняет ситуацию. На графике ниже, можно увидеть, как распределялись переселенцы по различным судам в зависимости от даты и субэтнической группы с подсчетом отдельно количества семей, мужчин и женщин. Как видимо, большую их часть составляли абадзехи. Оригинальные документы дела доступны по этой ссылке.
Подсчет количества черкесов, выселившихся через Новороссийск в Турцию осенью 1864 года
Всего с 14 октября по 20 ноября 1864 года из Константиновского (Новороссийского) порта выселились 14180 человек или 2769 семей (7831 мужчин и 6349 женщин). Из них Абадзехи составили 11555 человек или 1461 семья (6407 мужчин и 5148 женщин), Шапсуги - 1826 человек или 308 семей (1007 мужчин и 819 женщин), Бжедуги - 799 человек или 1000 семей (?) (417 мужчин и 382 женщины). Подсчет детей не проводился. В перевозке участвовало 6 судов, часть из которых заходили в порт по 2-3 раза. Всего совершено 12 рейсов.
Этот подсчет позволяет нам подсветить масштаб переселений за сезон в отдельном крупном порте региона с точки зрения детализации по гендерной и этнической принадлежности, как некий эталон для понимания масштабов переселения в целом. Но вернемся к отчету Евдкоимова:
Независимо от переселения горцев с берега южного склона, такая же, если не большая деятельность в отправлении их в Турцию производилась из Тамани, Анапы и Константиновского укрепления. В первый порт направлялось, как увидишь ниже, значительное число Абадзехов, а в последнее начали прибывать Натухайцы и переселившиеся к нам при-Кубанские Шапсуги. Первоначально было рассчитано, что только половина Натухайцев и Шапсугов отправиться в Турцию, но по мере ухода части их, другая, имевшая намерение оставаться в краю, поднималась за ними, так что, наконец, все они почти собрались на уход в Турцию и, тем, увеличив неожиданно массу переселенцев, ввели нас в непредвиденные издержки на переселение, так что, как мы увидим ниже, вместо предполагавшегося остатка из ассигнованных на перевозку горцев 100 тысяч рублей серебром оказалась передержка.
Нужно было принять меры, чтобы отправление горцев из наших портов шло правильно и чтобы расход суммы производился бережно, под строгим наблюдением. С этой целью были образованы комиссии, под председательством вполне надежных офицеров и под ближайшим наблюдением местных главных начальников. Этим комиссиям было вменено в обязанность вникать во все нужды переселенцев, стараться оказывать им пособия в продаже их имущества, которые они не могут взять на пароходы, устранять, по возможности, вредную монополию в покупке у них скота, быть посредниками в договорах на перевозку переселенцев и судохозяевами, чтобы сии последние не пользовались их невежеством и их не притесняли и, наконец, на комиссии была возложена выдача пособий на переселение наиболее нуждающимся горцам, платою за них перевозочной цены.
Относительно выдачи сих пособий были установлены следующие правила: всякая проходящая партия переселенцев, после строгого осмотра, разделялась на три категории. Те, которые имели собственные средства, отправлялись на свой счет, без всякого пособия (в помощь к их собственным деньгам) от казны; другим только давали дополнительные пособия, в помощь к их собственным деньгам и, наконец, только самые беднейшие перевозились полностью за счет казны. Под конец, как, например, в укреплении Константиновском, Анапе и на Сочи дополнительные выдаваемые пособия обратились в нормальную полную плату, а потому она понижалась постепенно и от двух рублей доходили до одного рубля с души.
Для того, чтобы суда, из своекорыстных расчетов судохозяев, не перегружались излишне горцами и тем не развивали между ними смертности во время переезда, а также для ближайшего наблюдения за ходом переселения, в составе сказанных комиссий были назначены из Главного Штаба, состоящие при особе Его Императорского Высочества, которые своими содействием оказали большую пользу переселению. Все таковые меры, в полном своем развитии достигли желаемого результата, в средине периода переселения уже горцы стали продавать свое имущество по довольно выгодной, относительно, цене. Но при этом нельзя умолчать, что при самом начале переселения, когда еще не успели привести в исполнении все распоряжения начальства, горцы сбывали свое имущество за бесценок первым покупателям. Сказанные комиссии в районе Кубанской области были учреждены в следующих местах:
1. в Тамани, под председательством начальника Таманского округа, куда были командирован сверх того чиновник из Штаба войск Кубанской области и капитан-лейтенант Карганов из Тифлиса;
2. в Анапе;
3. в укреплении Константиновском, обе комиссии были составлены и действовали по распоряжению начальника Натухайского округа генерал-майора Бабича;
4. на посту Вельяминовском, при устье Туапсе;
5. и на посту Кубанском, при устье Дагомыса.
Карта расположения переселенческих комиссий и мест выселения черкесов в 1863-64 годах
Последние две комиссии находились в ведении начальника Даховского отряда генерала-майора Геймана и действовали под величайшим его наблюдением. Впоследствии, по распоряжению Главного Штаба, было возложено отправление горцев с Хоста и Адлера на состоящего по особым поручениям при Главнокомандующем Кавказскою Армею подполковника Батьянова.
При переселении горцев в Турцию жительства, нужно было принять особые меры, чтобы не заставить их разбежаться по трущобам и тем наделить край бездомовными людьми, готовыми на всякое хищничество. Необходимо было устроить дело так, чтобы они шли на переселение массами, с наименьшею растратою своего имущества, чтобы не доводить их до крайности. Для этого, в начале февраля, войска Пшехского отряда, сосредоточенные на Пшише для переселения горцев, должны были двинуться по направлению к Псекупсе облавой и понудить целые аулы к переселению, давая им кратковременный срок для сбора имущества, и прибегая к силе только в крайности. С другой стороны, Джубский отряд, уже очистивший край от Иля до Псекупса, должен был действовать однородно с войсками Пшехского отряда. Наконец, с третьей стороны, должен был действовать в том же духе, с Бжедуховскою милицией, начальник Бжедуховского округа полковник Могукоров. При таких совокупных действиях Абадзехам оставался один открытый путь на южный склон, куда значительная часть их и направилась. Только ближайшие к Бжедухам Абадзехи, в числе больше 27 тысяч душ обоего пола, двинулись к Кубани и предпочли отправиться из Таманского порта, как к ним ближайшего или удобнейшего. Относительно Шапсугов были приняты почти однородные меры: сначала вытесненные движениями Джубского отряда и партизанскими отрядами на южный склон, они, по мере движения Абадзехского отряда от Пшады до Джубы и дальше, стали очищать одно ущелье за другим и собираться на морском берегу для отправления в Турцию, не имея возможности уже вернуться на северную покатость. Что же касается до остальных жителей южного склона, то Убыхи были принуждены к переселению действиями Даховского отряда, а остальные племена операциями войск Кутаисского генерал-губернаторства и Мало-Лабинского отряда, действовавшего из-за хребта гор на приморскую полосу.
Порядок разделения горцев, принятый комиссиями, при отправлении их в Турцию на имевших средства совершить переселение на свой счет и нуждавшихся в пособии от казны, а также посредническое вмешательство их с судохозяевами, дали возможность, в пунктах учреждения комиссий, собрать самые точные сведения о числе ушедших за границу туземцев; в прочих же прибрежных местах, находившихся вне действий комиссий, сведения эти собраны лишь приблизительно.
Все вообще сведения об ушедших горцах в 1864 году в Турцию разделяются на три категории, из которых и выходят нижеследующие цифры:
Карта распределения количества изгнанного в Турцию черкесского населения в 1864 году, с учетом выданного и не выданного пособий от российских военных властей
То же, на графике
«Итого ушло в Турцию в течении осени 1863 и в 1864 году - 312 068 душ» - заключает в конце этой главы отчета генерал-адъютант Евдокимов. В дальнейшей мы с вами разберемся, почему эта цифра ошибочна даже по меркам российской военной бюрократии.
Далее в своем отчете Евдокимов приводит более подробные данные об изгнанных горцах в сравнении с его собственными подсчетами черкесского и абазинского населения в 1860 году на основе разведывательных данных. Исходя из представленных им данных можно констатировать следующую общую картину изгнания в цифрах:
Подсчет количества оставшегося и изгнанного черкесского и абазинского населения в 1864 году в сравнении к общему их числу в 1860 году
А вот таким представлял себе генерал-адъютант Николай Евдокимов количество черкесского населения, распределенное по военным округам и приставствам после окончания войны:
Карта распределения оставшегося черкесского и абазинского населения в 1864 году
«Итого оставшихся в краю – 106 798. Всего же было – 505 090» - внезапно меняет тут свои показания Евдокимов. По всей видимости, данные в отчет заполнялись в разные периоды из разных источников и потому мы видим такое значительное в них расхождение. Представленные в этом последнем замечании цифры примерно соответствуют общему количеству населения, зафиксированному военными властями Российской империи. То, что находилось вне его контроля, в этих цифрах не отразилось.
3.РАСХОДЫ НА ИЗГНАНИЕ
Для полноты картины событий тех лет на Западном Кавказе нам остается лишь раскрыть менее известную, но не менее важную сторону процессов изгнания черкесского населения – государственные расходы на его производство.
Сделать это особенно важно, поскольку очень часто властям Российской империи придается какой-то субъективный личностный характер. Изгнание черкесского населения со своих земель произошло вовсе не от того, что чиновники или император имели какую-то личную неприязнь по отношению к ним. В империи преобладало характерное для эпохи и в целом для имперского мышления (даже сегодня) отношение к малым народам, как дикарям, хоть и не способным в моменте принять и понять благо цивилизации, но при определенных усилиях, поддающихся цивилизаторской миссии.
Другое дело «дикари», которые мешают геополитическим целям империи, каковым всегда оставался для России выход к Черному морю и устойчивое удержание его рубежей. Имперские власти, следуя этой логике, посчитали, что им экономически выгоднее выдавить местное население к южному соседу и вечному конкуренту. Свою роль здесь играл и религиозный вопрос, поскольку империя старалась минимизировать количество мусульман на своих землях. Черкесы в этой картине мира были единицы на бумаге, которые стоили определенного количества рублей серебром с точки зрения расходов на перевозку и временную поддержку питанием и одеждой. Этот радикально практичный подход был свойственен и империям 19 века, и тоталитарным государствам века 20-го, и современной России века 21-го.
Поздний запрет на эмиграцию в Турцию, введенных в 1865 году стал той самой попыткой отрезвления «финансистов», посчитавших, что освоение опустевшей земли исключительно внешними колонистами окажется сильно дороже расходов, понесенных на переселение и потенциально на адаптацию «новых граждан», пусть и не самых лояльных. Практика показала, что так и вышло и край оставался опустелым и запущенным еще долгие десятки лет.
Итак, сколько же денег и на что потратили военные власти Российской империи в ходе черкесского изгнания 1863-1865 годов? Ответ на этот вопрос прочитаем все в том же отчете генерала Николая Евдокимова, в котором он особенно подчеркивает, что «Сведения эти ограничиваются только теми расходами, которые сделаны по распоряжению Штаба войск Кубанской области, расходы же, сделанные по сему же предмету из Главного Штаба Кавказской армии неизвестны, а потому здесь о них не упоминается».
Исходя из тех данных, что приводятся в первых абзацах главы отчета, посвященной финансовым расходам, мы можем увидеть следующую картину:
Расходы на выселение черкесского населения по местам высылки в 1864 году
В конце своих подсчетов Евдокимов выводит следующую итоговую цифру: «Всего же употреблено на отправление горцев в Турцию из районов Кубанской области – 120 713 рублей». Однако, мы можем заметить в этих вычислениях значительные пробелы и несоответствия, которые говорят нам о пропуске важных данных в отчете. Для того, чтобы более адекватно представить картину расходов на перевозку изгнанного черкесского населения мы можем обратиться к другому документу, содержащему более точные данные с упоминанием ответственных за расходы лиц. Источником для графика нам послужат таблицы из доклада комиссии по делу о переселении горцев в Турцию (Государственный исторический архив Республики Грузия, фонд 416, опись 3, дело №154). Оригинальные документы дела доступны по этой ссылке.
Затраты на изгнание черкесского населения в 1864 году с указанием ответственных по комиссиям лиц
Из разных отчетных дел комиссий, упомянутых выше, нам известно, что изначальное предположение по затратам в размере 120 000 рублей серебром оказалось не верным и общая сумма затрат превысила выданную изначально по различным данным минимум на 30 000 рублей серебром. Далее в отчете Евдокимов делает некоторые пояснения в отношении причин, по которым произошло такое расхождение:
Поддержки против ассигнованных на перевозку горцев 100 тысяч рублей произошли от непредвиденного большого стремления Натухайцев и Шапсугов на переселение в Турцию, как было объявлено выше в этой записке.
Об обеспечении довольствия беднейших горцев, переселившихся из гор на плоскость в наши пределы.
Верхние и нижние Абадзехи, приняли покорность нашему правительству в сентябре месяце 1863 года, были предназначены к выселению из гор на плоскость. В начале переселения Абадзехов на указанные места оказалось, что многие их них, разоренные продолжительною войною, остались без всякого состояния и даже дневного пропитания. Тем более они поставлены в тяжкое положение, что между ними появились болезни: тиф и оспа, а затем и смертность.
Его Императорское Высочество главнокомандующий Кавказскою армией, в виду ожидавшегося еще переселения Абадзехов в больших массах в наши пределы и озабочиваясь, чтобы переселенцы эти не терпели первое время, впредь до окончательного устройства своих хозяйств на новых местах, от недостатка в пропитании, 20 августа 1863 года разрешили: отпускать им со дня прибытия в наши пределы провиант натурою из запасных магазинов Кубанского казачьего войска, в таких размерах, как это признано будет необходимым; но дабы хлебные запасы войска не подвергались чрезмерному истощению, Его Высочество требовал, чтобы льгота распространялась только на таких переселенцев, кои действительно будут в этом нуждаться.
На основании такова разрешения отпущено для распределения между выходцами Абадзехами, решительно не имевших средств к дневному пропитанию, из запасных магазинов: станиц 1-й бригады Кубанского казачьего войска 387 четвертей ржи и 6-й бригады 672 четверти.
Кроме сего, по недостатку в названных магазинах хлеба, отпущено для пропитания тех же беднейших переселенцев по особым разрешениям Государя Великого Князя, из казенных магазинов: Тенгинского 100 четвертей, Лабинского 600 четвертей, Нижне-Фарского и Майкопского 2 695 четвертей, всего 3 395 четвертей муки.
Провиант этот распределялся для довольствия по назначению в мере действительной надобности по ближайшему удостоверению на месте начальника Абадзехского округа, полковника Абдурахмана.
Затем других больших расходов на провиант для туземцев не производилось; были еще две мелочные выдачи, сделанные: начальником Натухайского округа, в количестве 42-х четвертей сухарей и начальником Папайской станицы (Псекупского полка) для продовольствия 727 душ вновь вышедших Шапсугов 5 четвертей сухарей и одна четверть круп.
Какой вывод можем мы сделать из представленных данных? Задача по изгнанию большей части черкесского населения для последующей русской колонизации Западного Кавказа безусловно ставилась с самого начала военной кампании, о чем открыто говорят в отчете чиновники. Под эту задачу заблаговременно выделялись средства, которых, тем не менее, не хватило, поскольку переселение приняло намного больший масштаб, чем ожидали военные власти Российской империи. Учету подверглись лишь те группы населения, которые шли в заранее обустроенные порты в 1863 и 1864 годах, откуда они выселялись на зафрахтованных судах, как в частном порядке, так и за выделенные Российской империей пособия (для беднейших жителей, у которых не было средств оплатить перевозку).
Возвращение не допускалось и войска делали все возможное, чтобы уничтожить любую возможность к возвращению. Разрешалось лишь поселение в специально отведенных аулах внутри военных округов и приставств, специально сформированных вдоль левого берега Кубани на основаниях прямого военного управления. Таким образом, в границах сформированных военных округов осталось не более 12-15% черкесского и абазинского населения от общего его числа на момент старта военной кампании в 1860 году. Подавляющее большинство предпочли эмигрировать в Османскую империю.
Вопросы же потерь в процессе военных действий и от их побочных эффектов в виде голода, холода и эпидемий остаются дискуссионными. Они признаются сами исполнителями военных действий, но подсчет их весьма условен.
Для завершения общей картины событий, в следующих двух статьях мы рассмотрим вопрос судьбы военнопленных и ссыльных горцев (ссылка) и состав меновой торговли черкесских обществ на Черноморской кордонной линии в 1849 году, как пример того, что реально производили местные жители и в чем испытывали дефицит.
Об этом читайте в следующей статье